Прививать или не прививать — безусловно, один из самых раздражающих вопросов в любой соцсети. Противники и сторонники вакцинации десятилетиями не могут прийти к согласию. Анна Ремиш, научный журналист, автор блога о прививках и администратор группы «Inter nos: прививки за и против» , рассказывает, откуда взялись антипрививочники и каких принципов придерживаются.
Почему мы больше верим чужим эмоциям, а не фактам
Противников вакцинации ругают со всех сторон. Договорились уже до того, что они не иначе как «антипрививочное лобби» и даже «угроза национальной безопасности»! В общем, жизнь не сахар, но они стойко держатся за свои идеады. Почему?
Многие принимавшие участие в прививочных холиварах представляют себе антипрививочников как фанатичных и (местами) истеричных людей. Стандартный портрет: не терпят возражений, увлекаются выдёргиванием фраз из контекста, любят несуразные страшилки и без конца сыплют ссылками на исследования давно минувших дней.
На самом деле антипрививочники — очень разные. Далеко не всегда сторонников этих взглядов можно назвать ярыми приверженцами идей «вакцины — вселенское зло». Среди них есть те, кого запугали врачи, другие вроде бы и не против, но «только не сейчас», потому что «страшно прививать маленького ребёнка».
Тем не менее многие противники вакцинации — образованные, заботливые и любящие родители, а не какие-нибудь старообрядцы или беспечные хиппи. Но, что самое удивительное, среди них немало врачей! По некоторым оценкам , каждый четвёртый российский медик как минимум скептически относится к прививкам. Профессора медвузов от них не отстают и тоже озвучивают сомнительные идеи.
Амина Назаралиева, врач-психотерапевт Mental Health Center:
«По моим наблюдениям, за настороженностью родителей в отношении вакцинации могут стоять разные причины. Чтобы разобраться в аргументах и контраргументах, нужно быть суперобразованным человеком: знать статистику, эпидемиологию и в целом хорошо разбираться в медицине. Однако обычно споры вокруг прививок ведут люди, имеющие к этим наукам очень отдалённое отношение. Даже если в разговор вступают врачи, нужно учитывать, что психиатр или кардиолог разбирается в этом вопросе гораздо хуже, чем эпидемиолог или инфекционист.
Представьте себе ситуацию: в роддоме лежат две мамы, одна из которых прививками никогда особо не интересовалась, а вторая относится к ним, мягко говоря, скептически. Она прочитала множество статей, пересмотрела кучу видеоблогов и пришла к определённым выводам… Обе женщины, безусловно, любят своих детей, желают им добра и хотят их защитить. И вот между ними завязывается разговор (хочу заметить, что в этой ситуации нет дистанции, которая возможна при разговоре с врачом). Одна из них восклицает: «Знаете, я первого прививала, и это было ужасно! У нас были такие осложнения — ребёнок заболел. Так что второго я рожала дома, от прививок отказалась — и всё отлично! Этого тоже прививать не собираюсь. Мы едим только органические продукты, лечимся исключительно у гомеопата и остеопата, в поликлинике уже лет 10 не были и очень довольны».
С помощью кучи наукообразных слов она доходчиво объясняет, насколько «ужасны» вакцины. Такие сведения очень впечатляют слушателей. Особенно если у них нет оснований не верить приятному человеку, «такой же маме, как я», которая так страстно говорит и точно любит своего ребёнка.
Мы больше склонны верить эмоциональным заявлениям, особенно если в них есть какой-то негативный личный опыт, а не абстрактным цифрам и сухой статистике, которой оперируют врачи».
Когда и как появилось антипрививочное движение
«Жалкие попытки нескольких человек обесценить новую методику (вакцинацию против оспы) быстро уйдут в небытие», — был уверен основоположник вакцинации Эдвард Дженнер. Практика показала, что он немного ошибся. Понадобилось около двухсот лет, чтобы ликвидировать оспу, но даже это не переубедило недоверчивых родителей.
Фактически антипрививочному движению столько же лет, сколько и вакцинации. Правда, сначала никаких особых теорий не было: в ход шли религиозные соображения — прививки могут противоречить замыслам бога. Они подогревались тотальным недоверием к врачам, которые зачем-то предлагали здоровым людям заразиться коровьей оспой и утверждали, что это убережет их от натуральной.
Однако вскоре появились и другие сомневающиеся. Они опасались, что после прививки обзаведутся рогами или копытами или и тем и другим одновременно. Страшилка оказалась настолько живучей, что во времена Дженнера появилось множество карикатур на эту тему.
Тем не менее рисунками всё не ограничилось. В 1866 году в Англии появились первые «мракоборцы» — Лига борцов с прививками (National Anti-Vaccination League). К 1879 году она насчитывала уже 10 000 участников. Чуть позже они перекочевали и за океан, где появилось Американское общество антивакцинации (Anti-Vaccination Society of America). Тогда же начался бум антипрививочной литературы, в том числе и специализированных журналов (сегодня их место заняли группы в соцсетях и блоги в «ЖЖ»).
Впрочем, отношение к вакцинации всегда носило циклический характер и сильно зависело от эпидемий. Например, в 1852 году по Англии прокатилась очередная волна оспы. После неё родители не то что не отказывались от прививок, а даже вставали за ними в очередь. Правда, продолжалось это недолго: как только заболеваемость (вместе со смертностью) пошла на спад, всё вернулось на круги своя — люди вновь начали отказываться и сомневаться.
До сих пор мы наблюдаем примерно ту же картину: оспы уже нет, но страхи остались. В середине 1970-х годов после появления в Англии слухов о том, что прививка против коклюша, дифтерии и столбняка (АКДС), возможно, как-то влияет на мозг, число привитых упало до критических 30%.
Крупнейшая с 1950-х годов вспышка коклюша последовала незамедлительно. В результате погибли десятки детей , хотя, по некоторым оценкам (их приводит Пол Оффит в книге «Смертельно опасный выбор»), число могло достигать и нескольких сотен.
Естественно, что после таких событий родители снова начали делать прививки. Однако повысить охват до приемлемых 92% удалось только к 1992 году. Научные исследования не подтвердили опасений о влиянии АКДС на мозг.
Антипрививочники приходят в Россию
В СССР прививки считались обязательными. Возражать принято не было, поэтому начало антипрививочного движения совпало с гласностью конца 1980-х. Запустила его вирусолог Галина Червонская. Однако, начав бурную деятельность по борьбе с прививками, она прекратила публиковаться в научных журналах (и не удивлюсь, если с тех пор наукой больше не занималась).
Довольно-таки долго Червонская «просвещала» общественность чуть ли не в одиночку. Пока в 2004 году вышла библия антипрививочников — «Беспощадная иммунизация» гомеопата Александра Котока. И вот тогда, действительно, началось: о прививках и «геноциде» начали кричать на всех перекрёстках.
Амина Назаралиева:
«Людям кажется, будто смерть от вакциноуправляемых болезней — очень редкая история. На самом деле это не так, но у многих складывается подобное впечатление: новости об этом редко проникают в наше сознание или информационное поле.
Вы помните много случаев, когда родители публично признаются в том, что потеряли ребёнка из-за отказа от прививок? Это не значит, что их не бывает, — просто для родителя трудно осознать и переварить такую страшную идею. Кроме того, есть риск, что тут же налетят хейтеры со своими «так тебе и надо», ведь многие сторонники вакцинации ведут себя жестоко и бесчеловечно по отношению к «инакомыслящим».
В основном в соцсетях возмущаются по поводу припухлости в месте прививки и чересчур эмоционально переживают, если ребёнок отреагировал на вакцинацию температурой или не спал всю ночь. Именно эти «ужасы» активно обсуждаются; люди пересказывают друг другу данные из инструкций к вакцинам о тех или иных тяжёлых реакциях, совершенно забывая упомянуть, что реакции бывают частыми, редкими и очень редкими (то есть одна на миллион). Для антипрививочников всё едино, и в их представлении риски подобных исходов зашкаливают. Любые контрагрументы воспринимаются ими сквозь призму теории заговора.
Другими словами, если для тех, кто делает прививки, «вакцины вызывают аутизм» — сто раз опровергнутое заявление, то для противников вакцинации — это неоспоримый факт. И когда перед ними встаёт выбор: столкнуться с проблемами из-за прививок или отказаться от них, — они выбирают последнее. И, главное, «ничего не происходит». Но даже если вдруг (что кажется очень маловероятным) случится нечто ужасное, это будет из области Божьей воли, на которую невозможно повлиять.
То есть нам гораздо легче договориться со своей совестью, если что-то произошло «естественным» путём, без усилий с нашей стороны, чем если бы мы совершали активные действия в данном направлении. Именно поэтому ничего не делать субъективно ощущается как менее страшное».
Есть ещё одна категория людей, которые негативно относятся к прививкам, — те, кто предполагает, что столкнулись с осложнениями после них. Тут нужно понимать, что далеко не все события, случившиеся после или совпавшие во времени с прививкой, — её следствие. Тем более что слово «осложнение» в бытовом языке может подразумевать что угодно: температуру, подозрение на аутизм, длительный плач, ОРВИ, косоглазие.
Но никто и не скрывает, что после прививки возможен подъём температуры, покраснение, уплотнение, травма плеча, а в редких случаях и более серьёзные реакции. Вопрос лишь в их количестве и причинно-следственных связях.
«Даже одно осложнение вакцинации — это очень много, — считает Сара Атанасофф, врач федеральной программы США для выплаты компенсаций людям, пострадавшим от прививок, — но всё-таки важно оставаться объективным. Ведь преимущества вакцинации для отдельного человека, небольшого сообщества и нации в целом намного превышают существующие риски». Что удивительно, такого же мнения придерживается и адвокат по вопросам поствакцинальных осложнений Лия Дюрант, которая защищает в суде пострадавших от прививок (кстати, она сама получила травму плеча во время иммунопрофилактики столбняка): «Вакцинация позволяет нам сохранять здоровье. Она искореняет болезни. Если бы у меня были дети, я бы их прививала».
По словам Амины Назаралиевой, у противников прививок переоценены вероятности так называемых плохих исходов и совершенно недооценены плюсы вакцинации. А если вдруг что-то пойдёт не так, это будет уже из области, на которую невозможно повлиять. Вмешательство фатума родителям принять гораздо легче, нежели совершить действия, которые, с их точки зрения, могут привести минимум к инвалидности.
Почему нас заботит, что кто-то не делает прививки
Довольно часто антипрививочники возмущаются, почему их не любят и боятся, раз большинство прививает своих детей. Действительно, в чём проблема? Ответ прост: на одного человека, который не делает прививки по идейным соображениям, может приходиться пара человек с медотводами (часто ложными, но это ничего не меняет).
Если к категорическим противникам прибавить людей с уважительными причинами, то получатся уже не 10%, а 20% или 25% . То есть в среднем соотношение привитых к непривитым будет 75–80% против 20–25%. Однако для многих инфекций из календаря прививок привитых должно быть не менее 90%, но чем больше, тем лучше.
Не нужно забывать и о том, что «привитые дети» — это дети в возрасте полутора лет и старше, которые получили курс рекомендованных прививок (но по факту получается, что у многих графики растягиваются). А те, кто младше, либо не защищены, либо частично уязвимы.
Кроме того, благодаря большому количеству «отказников» какой-нибудь возбудитель может «научиться» заражать привитых
Вирусы и бактерии выживают благодаря мутациям . То есть чем больше людей заболевает, тем выше вероятность, что однажды возбудитель получит преимущество заражать привитых и, может быть, переболевших. Начнётся цепная реакция: болезнь с огромной скоростью будет распространяться среди людей, и, пока не наберётся большое количество невосприимчивых, остановить её будет сложно (а доработать вакцину быстро не получится).
Конечно, это вариант всеобщего Армагеддона, но вполне жизнеспособный. Именно поэтому нельзя сказать, что из-за антипрививочников страдают только антипрививочники (точнее, их дети): мы живём в одном обществе, и часто — в одном доме.
Конечно, прививки не идеальны, не всегда дают длительную или стопроцентную защиту, однако никаких других эффективных средств для того, чтобы влиять на болезни, пока не придумали. Лекарства, к сожалению, не всегда выполняют эту функцию, хотя противники прививок часто прибегают к аргументу «даже столбняк лечится».
На самом деле у столбняка высокая летальность: даже при госпитализации она может достигать 60–70%! А «лечится» — понятие растяжимое: можно всю жизнь бороться с последствиями того же паротита или полиомиелита.
В общем, существуют методы, доказавшие свою эффективность и безопасность в предотвращении ряда опасных заболеваний. И именно вакцинация, а не гигиена или правильное питание, на первом месте. Во многих странах ЕС с гигиеной всё в порядке, однако вирусу кори это не помешало. У него свои задачи, и его не останавливает водопровод или запас витаминов с iHerb. Корь предпочитает страны с низким охватом прививками и не может разойтись в тех, где люди прививок не боятся.
Источник: статистика ECDC . Данные по кори обычно оценивают исходя из количества привитых двумя дозами вакцины, так как первая прививка неэффективна примерно у 5–10% привитых. Вторая доза помогает увеличить количество иммунных до 98% , но для этого нужно время, так как часто корь прививают с перерывом в несколько лет . По оценке ВОЗ, уровень коллективного иммунитета к кори должен быть на уровне не менее 95% , иначе будут случаться вспышки.
Спорить или нет
Безусловно, всегда сложно дискутировать с убеждёнными и категоричными собеседниками, поэтому обычно попытки переубедить антипрививочников с помощью научных данных или доказанных фактов терпят крах. Они убеждены в собственной правоте и на все вопросы имеют «свои» ответы: зайдет ли речь про прививку от ветрянки («Да что вы! Ветряка — лёгкая болезнь») или о том, что прививки не ослабляют иммунитет («Прекратите врать: мой опыт показывает обратное»)»
Мало того, доказательства вроде «прививки не вызывают аутизм», которые призваны переубедить сомневающихся, могут иметь обратное действие и ещё больше снизить желание прививать детей. Классические интернет-споры сторонников прививок с их ярыми противниками чаще всего имеют только один итог — потерю времени и массу негативных эмоций для обеих сторон.
Как показывает практика, многие люди не склонны к критическому мышлению. Наоборот, психологи утверждают, что нам характерно подтверждать свою точку зрения любыми способами. И хотя часто кажется, будто мы проанализировали все за и против, многие наши убеждения и выводы не основаны на тщательном поиске и анализе информации
Именно этот феномен затрудняет диалог между про- и антипрививочниками, потому что даже полностью опровергнутые факты могут лишь укрепить веру в собственной правоте: «Ах, ВОЗ отрицает опасность тиомерсала. Ну-ну… Да более коррумпированную и постоянно врущую организацию ещё поискать!»
Амина Назаралиева:
«Очень часто я замечаю у антипрививочников тотальное недоверие к организациям, которые влияют на жизнь людей. Они интуитивно предполагают, что те существуют только для насилия и порабощения, поэтому «кругом обман», «все врут», «доверять никому нельзя», а опираться можно только на личный опыт. Плюс вышеупомянутая иллюзия безопасности, когда родители или их друзья лично не сталкиваются с проблемами из-за отказа от прививок. Например, многие врачи-педиатры их видят, и даже я как психотерапевт встречалась с подобными случаями, однако у противников вакцинации такого опыта нет. Они живут в другой реальности и оперируют фактами ошибки выжившего: «Мой ребёнок заболел, и смотрите, как всё хорошо закончилось! «Действительно, нужно некоторое время и определённое количество непривитых людей, чтобы негативные последствия отказов дали о себе знать.
«Корь/ коклюш/паротит — это лёгкая болезнь» — очень популярный лозунг, однако так может сказать только тот, кто никогда не видел этих болезней. И пока не появится реальная информация, что от кори умирают или становятся инвалидами, многие будут этому верить. Однако стоит только появиться негативному опыту, взгляды кардинально меняются и люди бегут делать прививки, так как осложнения от болезней становятся слишком реальным фактом».
Похожая история и с успокаивающими аргументами из области «железной логики»: «от всех менингитов не привьешься» или «зачем прививать дифтерию, если в моём городе ею не болеют?». Ведь если подумать, это — полный абсурд! Существует ли хоть одна объективная причина, по которой не нужно снижать риски от смертельной инфекции, если есть способ их снизить? Безусловно, предлог отказаться от прививок найдется всегда, но насколько это оправдывает решение оставить зависящего от вас ребёнка без защиты?
